– Смотри мне в глаза, пока я буду трахать тебя пальцами.

У меня отвисла челюсть. Ну и наглость у этого типа!

Развеселившись от выражения моего лица, Вестон снова сократил дистанцию между нами. Просунув одну руку мне между ног, он не очень деликатно сдвинул мои трусы в сторону. Два пальца прошлись вверх-вниз по моему центру, а затем один нырнул внутрь, совсем как вчера вечером, но все равно неожиданно.

Я невольно ахнула.

– Какая ты уже влажная для меня…

Он начал накачивать меня пальцем, и мои глаза против воли закрылись.

– Тсс, ты разве забыла, что я тебе сказал? Открой глазки, моя маленькая Фифи!

Я начала говорить, чтобы он перестал меня так называть, но его палец несколько раз погрузился в меня и вынырнул, и мысли у меня исчезли быстрее, чем внутренний зажим.

– Раздвинь ноги шире, чтобы я мог дать тебе больше. Мне нравится, что ты такая тугая…

Рассудок диктовал сомкнуть ноги одним резким движением, но тело хотело того большего, что обещал Вестон. Я бесстыдно развела ноги.

Вестон улыбнулся. Глядя мне в глаза, он вынул один палец и ввел в меня два. Я напряглась на минуту, но тут же расслабилась, потому что он продолжал движения с методичной точностью.

– Еще один…

Я так забылась в ощущениях, что не поняла, о чем он, пока не почувствовала, как в меня входит третий палец. Я застонала и снова закрыла глаза.

Вестон выждал несколько секунд и прошептал мне на ухо:

– Какая ты красивая, когда возбужденная. Какая жалость, что ты хочешь меня только сзади… Держу пари, зрелище, когда ты кончаешь на моем члене, а не на руке, просто фантастическое.

Я прерывисто задышала. Его теплое дыхание мне в ухо вместе с постоянным поглаживанием внутри подвело меня на грань оргазма. Вестон согнул пальцы и начал входить под другим углом. Я поняла, что вот-вот кончу.

Пальцы другой руки он запустил мне в волосы. Оттянув мою голову назад, он поцеловал обнаженную шею.

– О-о-о… о боже.

Вестон потянул за волосы еще сильнее, так что стало даже больно (но недостаточно, чтобы его останавливать), и большим пальцем начал поглаживать мне клитор.

– Открой глаза, когда кончишь, – простонал он, отстраняясь, чтобы глядеть на меня. Но я была так захвачена моментом, что почти не слышала его. Он повторил, на этот раз строже: – Открой глаза. Слушай меня, София.

Глаза открылись сами. Инстинктивно я хотела ухватиться за него, забыв, что руки стянуты сзади. Ремень на запястьях и не думал подаваться – чем больше я тянула, тем сильней он впивался мне в кожу. Удивительно, но быть связанной меня не пугало, а только сильнее возбуждало. Сделав еще несколько попыток освободиться, я почувствовала, что приближаюсь к вершине блаженства. О боже! Оргазм сотряс мое тело, вырвав у меня утробный звук, нечто среднее между криком и стоном. Наши взгляды встретились, и огонь в глазах Вестона, смотревшего на мой оргазм, заставил меня зачарованно замереть. Я повалилась вперед и уткнулась лбом ему в плечо, позволив себе закрыть глаза.

Вскоре я снова почувствовала себя беззащитной.

– Снимай, – прошептала я, не открывая глаз.

– Ты уверена?

Я кивнула.

Вестон дотянулся и расстегнул ремень, освободив мои руки.

Я растерла запястья. Они были красные, но не саднили.

– Хочешь, я принесу льда?

Я покачала головой.

– Все нормально.

– Может, крем?

Его мягкий тон взбесил меня почти так же, как то, чему я только что позволила случиться. Я уперлась ладонью Вестону в грудь и отодвинула на шаг.

Поправляя юбку, я огрызнулась:

– Не надо телячьих нежностей.

У Вестона округлились глаза.

– Хочешь, чтобы я был скотиной? – Он показал большим пальцем назад. – Там наверняка найдется соль, могу посыпать, чтобы жгло. Так тебе больше нравится?

Я прищурилась и соскочила со стола.

– Знаешь, что мне еще больше понравится? Чтобы ты не встречался с представителями профсоюза в мое отсутствие! Мы владеем равными долями отеля, и ты обязан получить мое одобрение для ратификации любых твоих договоренностей.

– Две минуты назад ты стонала, а теперь опять о профсоюзе? Может, отложим деловые разговоры на потом?

Я пригладила юбку. Я не планировала срочно убегать из номера. С другой стороны, я не планировала и того, что сейчас имело место… Тут до меня дошло, что теперь контроль у меня. Мне выпал шанс дать Вестону почувствовать себя в моей шкуре. Медленная злорадная улыбка растянула мои губы, и я приподняла бровь.

– На потом?

Вестон поглядел на заметный бугор у себя под брюками и снова взглянул на меня.

– Мы не закончили.

– Правда? – И я пошла к двери. На пороге я глянула через плечо: – Надеюсь, теперь до тебя дойдет, что такое подстава. Сладких снов, Вестон.

Глава 5

– Ну, как поживаете? Я рада, что вы не отменили нашу сессию и на этой неделе.

Доктор Хэлперн скрестила ноги и положила свой блокнот на стол.

Мне впервые не пришлось скрывать, что я пожираю глазами ее точеные икры, причем не потому, что Хэлперн вдруг решила надеть брюки – ее длинные ноги были выставлены на обозрение, как обычно.

Я лежал на пресловутом диване в ее кабинете, хотя Хэлперн и говорила мне, что это необязательно и большинство пациентов сидят. Согласен, психолог, бдящий у ложа шизика, облегчающего душу, встречается чаще в кино, чем в жизни, но раз я уж сюда пришел, не грех заодно и отдохнуть.

– Я вам говорил, как у меня был круп? – спросил я. – Мне было примерно четыре, а Кэролайн шесть.

– Нет, я не помню, чтобы вы об этом упоминали.

– Мать отдала мне последнее мороженое, и сестра осталась этим недовольна. Мама включила увлажнитель в моей комнате, и пока я наслаждался мороженым, Кэролайн подошла и пописала в увлажнитель. Когда мама пришла укладывать меня спать, в комнате стоял аммиачный туман.

Краем глаза я видел, что доктор Хэлперн взяла блокнот и что-то записала.

– Вы и об этом пишете? Решили на ком-то опробовать такой фокус или нашли корень моих проблем?

Доктор Хэлперн отложила блокнот и ручку.

– Я записала, что вы сами заговорили о своей сестре. Есть какая-то причина, отчего вы сегодня подумали о Кэролайн?

Обычно то, что спрашивала милейшая докторша, я пропускал мимо ушей, но сегодня отчего-то задумался.

– Причин вроде нет.

– Расскажите, как у вас прошли последние двое суток. Даже если они были сплошь заняты рутиной, я бы хотела послушать.

– Точно?

Хэлперн кивнула и сложила руки на коленях.

– Да.

– Ну… Гм…

Битых двадцать минут я излагал ей свои два дня, опустив интимные встречи с Софией: вряд ли психотерапевт станет анализировать такие мелочи. Однако она все равно нашла, к чему прицепиться.

– Значит, вы давно знакомы с Софией?

– Да, но не очень близко.

– Когда в последний раз вы видели Софию до этой случайной встречи?

Я улыбнулся.

– На выпускном.

– Вы пригласили ее на выпускной?

Я покачал головой.

– Нет.

– То есть вы просто видели ее на выпускном балу?

Мысленно я перенесся на двенадцать лет назад и увидел Софию в ее платье. Платье было алым и выгодно подчеркивало все изгибы фигуры. Большинство девочек явились нарядными, но вид у них был именно как у школьниц на выпускном балу, а София выглядела элегантно и выделялась из общей массы – я не мог оторвать от нее глаз всю ночь, хотя девушка, которую я привел, энергично перечисляла мне все штучки, которыми ей не терпелось со мной заняться после выпускного.

– Да, хотя для нее бал оказался нерадостным.

– Почему?

– Ее бойфренд переспал с ее двоюродной сестрицей. София услышала характерную возню в кабинке женского туалета.

– Боже мой… Да, это, конечно, испортило ей вечер.

– Особенно когда я врезал в нос этому… – вспомнив, какое лицо обычно делает Хэлперн, когда я сквернословлю, я договорил: – …лузеру.